В переводе с балкарского «кыртык» означает «трава». Верховья долины Кыртыка — сплошь зеленые луга. Вдоль Кыртыка идет грунтовая дорога. Летом довольно хорошая, с несколькими мелкими бродами. Но добраться туда не всегда просто — на заказной машине дорого, а пешком от Верхнего Баксана километров десять вверх по дороге.
У подножья горы Улукая дорога перестает забирать вверх и открываются зеленые луга, на которых пасутся лошади, коровы, овцы семьи Хасана. Их кош стоит около дороги. И, если вы хотите увидеть город мёртвых, стоит зайти на кош, поздороваться с хозяином и попросить его показать подземные тайники. Без хозяина этой долины вы вряд ли что-либо найдете. Хотя, если подняться на гору, сверху видно что камни в долине составляют почти разрушенную стену, как в каньонах Биртвиси в Грузии, где люди прятались от нашествия татаро-монгол в Х веке.
Похоже, люди, прятавшиеся здесь с небольших укрытиях под землей, жили в ту же эпоху и прятались от того же нашествия с востока.
Пещеры встречаются на орографически левом берегу Кыртыка, за кошем, на склонах Улукаи. Официальные раскопки здесь никогда не велись. А вот Хасан с своим братом Хамзатом исследовали все подземные укрытия. Находили украшения и наконечники стрел. Сейчас остался один Хасан и его дети-внуки. Они следят, чтобы входы в подземные тайники были закрыты камнями, от зверей и непогоды.
Снизу вы увидите большие гроты на склоне горы. Это не заброшенный город. Но гроты красивые и рядом есть нарзан. Некоторые из гротов довольно обширны, и, возможно, в древности тоже служили убежищем для разоренных обитателей долины.
На что похож этот «город мёртвых»? Под большими камнями, рассыпанными по склону Улукаи, имеются узкие лазы в небольшие подземные пещеры. Чтобы влезть в некоторые, приходится, как Тур Хейердал на острове Пасхи, протискиваться в узкий лаз под землю. Потолком пещеры служит камень. Помещения неравномерны по высоте. В некоторых боковая стена может быть выложена камнями, плотно подогнанными друг к другу.
В некоторых пещерах можно увидеть скелет человека.
В некоторых — очаг у входа.
Нам этот город показывал Хамзат, очень добрый человек был. Не всей группе показывал, а нам с Аней Художницей. Сказал: «Сами своим шумным подросткам покажете». И под землю с нами лазил. Мы бы без него не осмелились.
А потом сидел долго с нами у огня. А мы ему только новые вопросы подкидывали:
— Почему на Кавказе не доят кобылиц, хотя лошадей много?
— Какой народ оставил после себя подземный город, защитные стены в ущелье, куда ушёл и от кого прятался и оборонялся?
— Почему на Кавказе не подковывают лошадей?
— Как живут пастухи на коше?
— Зачем коровы выходят выше зоны таяния снега?
Последний вопрос так и остался без ответа. Это как «главный вопрос Вселенной и всего-всего». Как насмешка над усилиями путника: лезешь/идёшь из последних сил, жалеешь, что не организовали страховку, ступаешь на снег у вершины… А под ногой коровья лепёшка. «Как, Карл?»
Возможно, это была романтичная корова. Хотела насладиться видами или попробовать на вкус подснежники.
Но Бог с ними, романтичными коровами. Лошадей на Кавказе не подковывают тех, которые на свободном выпасе. Чтобы копытами чувствовали рельеф и не влезали туда, где могут покалечиться. Некоторых подковывают: тех, которые беговые или рабочие.
Это Саше Шебордаеву наш водитель рассказал.
Кобылиц не доят, потому что это очень трудоёмко. Их надо доить каждый час или два. Отбив предварительно от матери жеребёнка. Нет у кобылы вымени как у коровы. Молоко по требованию вырабатывается. Когда в хозяйстве есть корова, смысла нет добывать молоко кобылицы.
А затерянный старый город под землёй, говорят, аланов. В склепах были бронзовые наконечники и украшения. Бронзовый век.
Пастухи на коше работают, с рассвета до заката: хозяйство большое, да ещё и бараны, лошади, коровы. Коров доят и делают молочные продукты, следят за всеми. И с любопытством, как оказалось, исследуют свою землю. Всегда рады встрече с людьми, разговорам, историям. Хлебосольно рады. Только поздороваешься, и уже пробуешь айран, молоко, свежий хлеб, редиску, бараний жир, мясо тура, бульон и всё за один присест. И ведь вкусно так…
